бездельник

перебираясь из города в город
я носил две пары
башмаков,
для поиска работы
одни и для работы
другие.
рабочие башмаки
были массивными, черными и
жесткими.
когда я впервые
влез в них
они причиняли дикую
боль,
я намозолил
и подвернул
палец
и все же я влез
в них
утром
с похмелья,
думая, ладно,
старая песня
снова
работать
за грош
и разумеется
благодарить
за это
(будучи избранным
из множества
претендентов).
наверно мое лицо
было
отталкивающе
простодушным.
каждый раз
натягивать
эти башмаки
было
не легче чем
в прошлый.
я
строил планы 
как бы
себя уберечь
от этого.
делать бы это
за игорным столом
или играя
на скачках
или в постели
некой богатой
леди.
может быть эти идеи
я приобрел
слишком долго прожив
в Лос-Анджелесе,
он расположен более чем
вблизи Голливуда.
и так покидая
дешевый ночлег
по ступеням
каждый раз
заново,
башмаки жмут
и уродуют мне
ступни
сходя по ступеням
под раннее
солнце,
по
тротуару,
через
город,
всего лишь еще
один
простой поденщик,
еще один
простой
человек,
со вселенной
скользящей сквозь
мою голову
и из моих
ушей,
с картой учета
чтобы войти
и выйти,
а потом
что-нибудь
выпить
с леди из
ада.
рабочая обувь
рабочая обувь
рабочая обувь
и я
внутри
нее
без единого
источника
света.
(это стихотворение переводено Р. Кривушиным)